Нет ничего на свете хрупче
так называемой души.
На ней любой незримый рубчик
болит, как боль не заглуши.
Но что опасней всех опасок!
Уж лучше быть ей под ножом,
чем если ты от сильных встрясок
трусливо душу бережем.
Душа - дворовая собака,
устав от всяких шумных драк,
мечтает, подлая, однако,
о вольном обществе собак.
Мечтает о великолепье
канавы, свалки городской
душа, придержанная цепью,
хотя бы самой золотой.
И если все-таки сорвется
с цепи, округу всполоша,
и если все-таки сольется
с другой душой - она душа.
{Е. Евтушенко}
так называемой души.
На ней любой незримый рубчик
болит, как боль не заглуши.
Но что опасней всех опасок!
Уж лучше быть ей под ножом,
чем если ты от сильных встрясок
трусливо душу бережем.
Душа - дворовая собака,
устав от всяких шумных драк,
мечтает, подлая, однако,
о вольном обществе собак.
Мечтает о великолепье
канавы, свалки городской
душа, придержанная цепью,
хотя бы самой золотой.
И если все-таки сорвется
с цепи, округу всполоша,
и если все-таки сольется
с другой душой - она душа.
{Е. Евтушенко}